Мы теряем драгоценные вещи, но сохраняем заветные воспоминания

Я смыла ожерелье в унитаз. Не специально, конечно. Чтобы сохранить его в безопасности, я завернула его в ткань, а затем сунула в застегивающуюся на молнию часть бумажника, где хранила помаду и мелочь. Это был 1979 год, и я путешествовал. Я защищал ожерелье от воров. Я подумал, что теперь никто не сможет его украсть.

И никто этого не сделал.

Ожерелье было сделано из бриллиантовой крошки. Оно было создано из обручального кольца моей матери, которое отец подарил ей, когда сделал предложение. Или я так себе представлял. Я не знал его истории тогда и не знаю до сих пор. Я придумал это, мой отец, стоя на коленях, предлагал, моя мать с оленьими глазами, потеряв дар речи, смотрела на блестящие точки, наблюдая, как они отражают лунный свет, или звезды, или солнечный свет, или просто свет ее глаз. Именно эти истории, которые я рассказал себе, придали ожерелье ценность.

На 20-летие свадьбы отец подарил маме настоящий бриллиант. На этот раз это были не чипсы. Это был камень. Моя мать могла бы оставить себе оба кольца, но он, она, они отнесли оригинал ювелиру и сделали из него это ожерелье для меня. И, стараясь не потерять его или не украсть, я спрятал его, когда был дома, и завернул его в салфетку, когда был в дороге.

А потом настал тот день, когда я приняла его за использованную салфетку и смыла в унитаз в Place d'Armes, небольшом отеле в самом сердце Французского квартала, обрекая ожерелье на вечное дрейфование в канализационной системе Нового Орлеана. .

Конечно, я не рассказал ни одному из родителей о том, что смыл единственное украшение, которое было свидетелем их юности. Я заменила блестящее ожерелье на другое, которое выглядело почти так же, и до самой смерти оба считали, что ожерелье, которое я носила, содержит бриллиантовую крошку, принадлежавшую моей матери.

Я не смывал ее юбилейное кольцо в унитаз. Я это знаю точно, потому что уже 44 года не заворачиваю украшения в ткань. Его нет, потому что я его спрятал и понятия не имею, куда.

Почему я это скрыл? Потому что я что-то скрываю. Потому что дом, в котором я живу, ограбили. Потому что я думаю, что смогу перехитрить воров. Потому что лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Потому что, хотя большая часть вещей, которые берут воры, бессмысленна и заменяема, некоторые вещи хранят воспоминания. И незаменимы.

Когда нас ограбили, воры украли ожерелье в форме сердца, которое мне подарил дядя, когда я окончил восьмой класс. Мне понравилось это ожерелье. Воры также украли браслет-оберег моей матери. Оно было серебряным, а не золотым, заполненным крошечными фигурками мест и вещей, которые были для нее важны. Я помню ветряную мельницу из Голландии, лепрекона из Ирландии, ковбойскую шляпу, которую она купила в Техасе, где они с моим отцом остановились на долгие выходные с группой лосей Рэндольфа. И я помню детскую туфельку, которую купил ей, когда родился сын.

Лиза Дженова, написавшая «Все еще Алису» и являющаяся экспертом в науке запоминания, говорит: «…Большинство из нас забудет большую часть того, что мы переживаем сегодня, к завтрашнему дню». Это заставляет меня думать: ну, окей. Люди забывают. Я, конечно, не помню, куда месяц назад спрятала кольцо. Но почему я точно помню, как вращались ручки этой крошечной ветряной мельницы?

В своей научно-популярной книге «Помни: наука памяти и искусство забывания» Дженова говорит, что «внимание необходимо для создания воспоминаний». Если вы не будете внимательны, вы не запомните. Это имеет смысл. Но я был внимательным, когда спрятал кольцо. Помню, когда я нашел идеальное место, я подумал, что это лучшее укрытие на свете, место, где его никто никогда не найдет.

Я не подозревал, что в число «никто» войдет и я.

«Если вы не будете активно что-то делать, чтобы запомнить какую-то информацию, ваш мозг автоматически ее забудет», — пишет Дженова.

Это не утешает.

Я вернулся по своим следам. Я повторял свои шаги каждый день в течение двух недель. Я заглядывал повсюду — в каждый ящик, в туфлю, в карман, в носок, в картотеки и на книжные полки, под подушки, в шляпы, в каждую комнату, под, сверху и между ними — и все время думал, что никогда не спрячу кольцо ни в каком месте. этих мест. Так где же я это спрятал?